(Выступление директора Национальной библиотеки Республики Абхазия им. И.Г. Папаскир Бориса Шаликовича Чолария на Одиннадцатых Международных Михоэлсовских чтениях в РГБИ в Москве 27 ноября 2019 г.)

Никакие геополитические катаклизмы, никакие санкции и прочие искусственные препятствия и барьеры не смогли воспрепятствовать великим силам культуры: всему тому, перед чем бессильны сиюминутные коммерческие и псевдополитические интересы. И к абхазскому национальному театру это относится в полной мере. Но при этом нельзя не учитывать, что в силу сложившихся исторических обстоятельств абхазский театр стал важнейшим фактором становления и развития абхазской государственности, а в определённые периоды времени и подлинным его фундаментом, единственной его опорой. За несколько веков до новой эры Абхазия последовательно оказывалась в сфере влияния различных цивилизаций – эллинской и римской в античную эпоху; византийской, генуэзской, персидской и османской в средневековье и эпоху Возрождения. Большинство из вышеназванных цивилизационных образований являлись, если можно так выразиться, «театрализованными», то есть носителями театрального искусства, как существенного элемента культурной жизни.

Однако все вышеназванные колонизационные государственные образования никак не стремились к вовлечению коренного абхазского населения в своё культурное пространство, ограничиваясь лишь эксплуатацией выгодного географического положения и богатых природных ресурсов Абхазии. Так что если и имелись элементы приобщения представителей абхазского народа к иноземной театральной культуре, то касались они лишь очень узкой феодально-аристократической прослойки абхазского общества. Таким образом, можно предположить, что, руководствуясь так называемым «инстинктом самосохранения нации», предки современных абхазов преднамеренно защищали своё собственное и вполне самодостаточное цивилизационно-культурное пространство, что стало решающим фактором создания впоследствии собственной абхазской государственности. А элементы «театральности» ярко проявлялись в различного рода обычаях, традициях и ритуалах, в устном народном творчестве, в песенно-музыкальном фольклоре, в творчестве народных сказителей, в народной хореографии. Это существенным образом повлияло и на принципы абхазского театра, тяготеющего к ярким формам сценического действия, к эмоциональному наполнению актёрской игры, театральной режиссуры. Театр же как таковой в классическом его понимании появился в Абхазии в начале девятнадцатого века, вместе с вхождением её в состав Российской империи. И хотя этот период характерен военным противостоянием как в Абхазии, так и на Кавказе в целом, благодаря стараниям прогрессивной русской интеллигенции и меценатствующего купечества в городах Абхазии, прежде всего в Сухуме и Гагре, ставились любительские спектакли, давали представления заезжие театральные труппы. Но постоянного театра в Абхазии ещё не было. Своего рода «театральный прорыв» произошёл здесь к началу ХХ века, когда на арену общественной и культурной жизни вышло первое поколение абхазской интеллигенции: представители абхазского народа, сумевшие получить светское либо духовное образование: школьное, гимназическое, семинарское, университетское, как внутри Абхазии – в организованных в ней различных учебных заведениях, так и собственно в России, в том числе, в Санкт-Петербурге и Москве.

Некоторым удалось получить и европейское образование. Среди них нашлось немало любителей театрального искусства, в 1912 году создавших Сухумское театральное общество. Неоценимую роль в развитии театрального дела Абхазии сыграл выдающийся абхазский художник, сценограф, театральный критик и общественный деятель Александр Константинович Чачба-Шервашидзе, в то время работавший художником-декоратором дирекции Санкт-Петербургских императорских театров, оформивший ряд знаменитых спектаклей ведущих театров России, работавший со знаменитыми реформаторами театра, в том числе и известным Всеволодом Эмильевичем Мейерхольдом. Впоследствии А.К. Чачба-Шервашидзе стал главным оформителем спектаклей знаменитого «Русского балета» Сергея Дягилева. Именно по просьбе А. К. Чачба-Шервашидзе в 1916 году в Сухум прибыл выдающийся театральный режиссёр, актёр, драматург, теоретик искусства Николай Николаевич Евреинов, деятельность которого активизировала театральную жизнь Абхазии в невиданных доселе масштабах.

Николай Николаевич Евреинов выступил с циклом лекций «Философия театра и теория сценического искусства», касающихся актуальных вопросов современного театрального искусства и перспектив развития театра. Выражаясь современным языком, он сотни раз проводил мастер-классы для местных актеров-любителей. Н.Евреинов силами энтузиастов-театралов, представлявших «Сухумское театральное общество», в качестве режиссёра осуществил постановку ряда спектаклей, в том числе и по собственным пьесам, две из которых были написаны специально для постановки на Сухумской сцене. А художественное оформление спектаклей осуществлял Александр Константинович Чачба-Шервашидзе. По сути дела, благодаря этим двум выдающимся личностям, абхазской театральной общественности удалось познакомиться с высокими образцами театрального искусства, и, если можно так выразиться, энтузиазм любителей театра в Абхазии был введён в профессиональные рамки.

Александр Константинович Чачба-Шервашидзе в 1918 году развернул здесь широкуюкультурно-просветительскую деятельность, одним из аспектов которой стало создание театральных курсов для молодёжи при Сухумском театральном обществе. А.Чачба-Шервашидзе также выступил и в качестве режиссёра-постановщика нескольких спектаклей. Среди них особое место занимал спектакль «Раненое сердце», поставленный им по народным абхазским мотивам в собственной инсценировке.

Фактически это было первое появление абхазской тематики на театральных подмостках. Но и этот спектакль, как и все другие, игрался на русском языке. Пока ещё не пришло время языку абхазскому зазвучать с театральной сцены. Не появилась ещё для этого соответствующая основа – литературная, образовательная, кадровая. Хотя лучшие представители только что зародившейся абхазской национальной интеллигенции прилагали все возможные усилия для реализации заветной мечты – сделать абхазский язык языком искусства и театра в том числе. Тот же Александр Константинович Чачба-Шервашидзе в публичных своих выступлениях не раз подчёркивал необходимость издания литературы на абхазском языке, осуществления переводов на абхазский язык произведений классиков русской и мировой литературы. Всемерно содействовали этому основоположник абхазской литературы Дмитрий Иосифович Гулиа, всемирно известный языковед, академик Николай Яковлевич Марр.

Однако в то время в Абхазии носители подобных идей довольно жёстко преследовались. Не избежал подобной участи и Александр Чачба-Шервашидзе, которого вынудили покинуть родную Абхазию и искать приюта на чужбине. А идеям и мечтам оберегателей и хранителей абхазского языка и культуры, стремившихся к приобщению абхазского народа и к театральному искусству, к созданию национального театра, суждено было реализоваться только в Абхазии с установлением Советской власти в марте 1921 года, когда, после более чем векового перерыва, была восстановлена национальная абхазская государственность в виде Советской Социалистической Республики Абхазия, в этом статусе в декабре 1922 года подписавшей договор о создании Союза ССР. И лишь позднее, к великому сожалению, Абхазия была преобразована в Автономную Республику в составе Грузии.

Буквально с первых месяцев создания Абхазской Советской Республики её высшее руководство, Народный комиссариат просвещения озаботились созданием абхазского театрального коллектива. Под руководством государственного и общественного деятеля Абхазии Самсона Чанба, чьим именем в последствии был назван Государственный абхазский драматический театр, была создана рабочая группа с привлечением специалистов из Советской России с целью поиска и отбора талантливой абхазской молодёжи для дальнейшего обучения актёрской профессии. Но абхазская речь со сценических подмостков уже зазвучала. При содействии Дмитрия Иосифовича Гулиа уже в 1922 году из числа представителей молодой национальной абхазской интеллигенции, беззаветных энтузиастов театрального дела был создан драматический коллектив, по сути, самодеятельный абхазский национальный театр, по принципу работы – передвижной, практически с первых дней своего существования начавший показывать театральные представления на абхазском языке в сёлах, поскольку именно там компактно проживало абхазское население. Именно для «передвижного» (такое название он получил в народе) абхазского театра были созданы первые, в основном, малоформатные драматические произведения на абхазском языке. Автором большинства из них являлся Дмитрий Иосифович Гулиа. Это были скетчи, сценки, небольшие пьесы, как правило из народной абхазской жизни, что называется, «на злобу дня», простые и понятные сельскому жителю. Значение деятельности этого театрального коллектива для подъёма национального самосознания абхазского народа, для развития абхазского языка и национальной культуры, его просветительскую миссию переоценить очень и очень трудно. Позже многие участники этого театрального коллектива влились в состав уже профессионального Абхазского театра, создание которого тем временем шло своим чередом.

В 1929 году начала деятельность абхазская драматическая студия, в качестве преподавателя в которую был приглашён знаменитый русский советский актёр, режиссёр, театральный педагог Василий Иванович Домогаров. Это было средне-специальное театральное учебное заведение, обучающиеся в студии абхазские актёры стали основой первой абхазской профессиональной театральной труппы. И к началу 30-х годов стало возможным официальное открытие абхазского сектора при Сухумском грузинском театре, через небольшой период времени преобразованного в Государственный абхазский драматический театр. Как показало время, это стало основополагающим событием для становления и развития всего абхазского искусства: и литературы, и изобразительного, музыкального и всех других видов искусств. Абхазский театр стал своего рода «локомотивом» абхазской национальной культуры. Параллельно с созданием собственно абхазской актёрской школы шло создание и становление национальной драматургии. Работа над созданием абхазских пьес, инсценировок литературных произведений, осуществление переводов на абхазский язык произведений русской и мировой классики, советской драматургии и послужили мощным импульсом для развития абхазской литературы. Вокруг абхазского театра взросла целая плеяда талантливых писателей и поэтов. Тоже можно сказать и о композиторах, музыкантах, учёных-языковедах, этнографах, художниках-сценографах, специалистах различных технических специальностей, востребованных в театральном производстве. Что касается вопросов национального самосознания народа, то величайшая заслуга абхазского театра в том, что благодаря его многогранной деятельности, абхазский язык, воспринимаемый прежде как «деревенско-бытовой», стал языком литературным, поэтическим, театральным, научным. То есть, в подлинном смысле языком Государственным. Именно трепетное отношение к родному языку, его охранение, сбережение и обогащение является самой характерной чертой абхазской школы актёрской игры и театральной режиссуры – от самого первого спектакля и по сегодняшний день.

В результате, к концу первого десятилетия в Абхазском театре сложились отличительные, присущие именно ему творческие особенности и склонность к героико-романтическому жанру при определённой скупости внешних актёрских проявлений в сочетании с жизненной правдой, внимание к бытовым и иным деталям. При этом природные вокально-хореографические способности абхазов придавали актёрской игре особые яркость, выразительность и зрелищность. Последняя особенно оказалась востребованной в годы Великой Отечественной войны, когда актёры Абхазского театра активно работали в составе фронтовых концертных бригад, выступали с концертами в военных госпиталях. К сожалению, почти сразу же по окончании Великой Отечественной войны для абхазского народа наступили тяжелые времена. Дело в том, что Сталин считал, что, в частности, абхазский язык и культура должны раствориться в более великих грузинских языке и культуре. Разумеется подобные мысли «отца всех народов» были приняты как руководство к действию. В Абхазии была развязана широкомасштабная кампания ко закрытию абхазских школ и других учебных заведений и переводу их на грузинский язык обучения; был прекращен выпуск книг и периодических изданий на абхазском языке, то есть абхазский язык фактически оказался под запретом. И лишь Абхазский театр в определённой мере оказался единственным абхазоязычным учреждением в Абхазии. Трудно сказать, исходя из каких соображений тогдашние власти не решились официально закрыть Абхазский театр, но выступать на стационарной сцене в Сухуме, Абхазскому театру было категорически запрещено. И тогда коллектив театра вспомнил старые добрые времена, освежил в памяти опыт четвертьвековой давности и вновь стал передвижным, стал играть спектакли в абхазских сёлах. Можно представить себе чувства людей, в пору гонений на всё абхазское слышащих родную речь, звучащую из уст актёров, и осознающих, что не всё ещё пропало, жив ещё абхазский театр, абхазский язык, абхазский народ. Безусловно, в этот период, приблизительно с 1948 по 1956 год, Абхазский театр оставался единственным носителем абхазского языка, «территорией этнического суверенитета» абхазского народа. Столь обнажено остро, в противостоянии с системой эта миссия абхазского театра проявилась именно в данный период.

Шестидесятые-восьмидесятые годы двадцатого столетия оказались для Абхазского театра наиболее благополучным временем советского периода. Обрели бесценный опыт актёры и режиссёры старшего поколения; пришли в театр специалисты, получившие блестящее образование в лучших театральных учебных заведениях СССР. Театр получил собственное, специально для него построенное здание. Заметно активизировалась гастрольная деятельность театра, принесшая ему известность далеко за пределами республики. Важнейшим импульсом для творческого роста стало приглашение театра в Москву, где его спектакли, проходившие на сцене театра Маяковского летом 1973 года, были восторженно приняты театральной общественностью. Именно тогда об Абхазском театре заговорили как об уникальном явлении театрального мира СССР. С Абхазским театром выразили желание работать ведущие театральные деятели Советского Союза и других государств. В свою очередь абхазские режиссёры стали получать приглашения в театрах Союза и зарубежья для постановки спектаклей.

Именно этот фундамент, заложенный в вышеозначенную эпоху, позволил сохраниться Абхазскому театру в печально известные 90-е годы и во время Отечественной войны на территории Абхазии и последовавшие затем политические, экономические и информационные санкции. Более того, при помощи и поддержке зарубежных друзей, прежде всего российских, Абхазскому театру удалось принять участие в ряде престижных международных театральных фестивалей и быть отмеченным их наградами, в том числе и высшего достоинства.

С обретением признания государственной независимости Республики Абхазия Российской Федерацией и рядом других стран перед Абхазским театром открылись новые возможности для творческого роста и совершенствования. В рамках комплексной программы содействия России социально-экономическому развитию Абхазии была осуществлена капитальная реконструкция здания Государственного абхазского драматического театра им. Самсона Чанба и оснащение его современным театральным оборудованием. Также при содействии Министерства культуры России группы абхазских студентов были направлены на обучение в Театральный институт имени Щукина и Санкт-Петербургский институт театра, музыки и кинематографии, по окончании которых они вернулись в театральную труппу и успешно работают. Открывшиеся возможности позволили Абхазскому театру значительно активизировать свою деятельность по пропаганде, популяризации абхазского театрального искусства, по сохранению и развитию абхазского языка, духовного наследия абхазского народа.

Не исключаю, что может возникнуть впечатление о неком стремлении Абхазского театра к своего рода «национальной изолированности». Это далеко не так. Абхазские режиссёры стояли во главе процесса создания русского театра в Абхазии. И сейчас охотно работают в нём. Актёры Абхазского театра заняты в спектаклях русского театра, а актёры русского театра, владеющие абхазским языком, заняты в постановках абхазского театра. Весьма показательно, что Государственный русский театр драмы Республики Абхазия носит имя Фазиля Искандера, творчество которого наиболее ярко отражает нерушимое единство двух культур – абхазской и русской.

Говоря о театре абхазском нельзя не отметить, что в последние годы образовалось еще два новых абхазских театральных коллектива: Государственный абхазский молодёжный театр и Государственный абхазский театр драмы и комедии города Ткуарчала имени народного артиста СССР Шараха Пачалия. Эти молодые театры пока в поисках своего творческого пути, своего лица. Но в работе своей они опираются на традиции Абхазского театра, являясь продолжателями его миссии, которая заключается в сохранении, защите абхазского языка, богатейших духовных и нравственных традиций абхазского народа.

В наше время, время «агрессивной глобализации», в том числе театральной, подобная миссия представляется очень значительной и очень нелёгкой. И Абхазский театр, воспринимая все новшества мирового театрального искусства, охраняет себя, охраняет своего зрителя, охраняет саму душу абхазского народа от того, что противоречит высочайшему морально-нравственному кодексу абхазов, тем самым способствуя обережению национальной, этнической самобытности народа в нашем бурном, изменчивом мире.

Б. ЧОЛАРИЯ,
директор Государственного учреждения «Национальная библиотека Республики Абхазия им. И. Г. Папаскир»